Проект светлого (близкого ли?) будущего

История лесопользования в России началась еще в XV веке, когда появилась первая отграниченная лесная зона. Этой территорией стала «засечная зона Московского государства», на которой действовали особые законы, носившие оборонный характер.

Промышленное использование лесов тянет корни к началу XVIII века. В 1703 году император Петр I издал указ о запрете рубки лесов в прибрежных речных зонах (50 верст от больших рек и 20 – от малых). Также указом императора была запрещена рубка особо ценных корабельных пород и выдвинуто требование «о приведении в известность заповедных лесов».

Для защиты особо ценных лесов от бессистемных рубок, Петр I создал лесную стражу и специальную государственную службу, а также издал «Лесную инструкцию» для обервальдмейстера – свод законов о лесе. Заводские леса было приказано делить на 25–30 лесных участков, вырубавшихся по одному в год. Такой принцип стал первым звонком к постоянному неистощительному лесопользованию. Позже был выпущен «Российский Устав Лесной». Корабельные леса, посаженные по указу Петра, и по сей день являются главным генофондом основных российских древесных пород.

Вплоть до 1917 года, лесное хозяйство на территории нашей страны велось бережно, выпускались лесные инструкции, проводились научные исследования и снаряжались экспедиции для изучения лесов в разных уголках России. Однако мнения о подходе к лесопользованию разнились. Государством регламентировался неистощительный подход, а вот крестьяне и рабочий класс, постоянно боровшийся с наступлением леса на сельскохозяйственные территории, имел совершенно другую точку зрения.

После Октябрьской революции, когда к власти пришел рабочий класс, подход к использованию лесов резко изменился. Рубить где угодно и сколько угодно – таким стал новый послереволюционный подход к использованию лесов, с расчетом, что новые вырастут самостоятельно. Все затраты на лесовосстановительные работы были сокращены практически до нуля. Если раньше лесозаготовители придерживались стратегии по увеличению доходности, методом улучшения качества лесных ресурсов, то теперь реализовывался количественный подход, т. е. рубка максимального количества леса самыми дешевыми способами.

Через несколько лет Россию постигли первые «лесные ответы», грозящие подрывом всего народного хозяйства. В начале 30-х годов вновь начался возврат к бережному неистощительному лесопользованию, вводились правила рубок, леса делились на различные зоны, проводились санитарные и противопожарные рубки, появлялись водоохранные зоны. Но в дело вмешалась война, сперва Зимняя, а затем и Великая Отечественная.

Экстренные рубки, создание стратегических коридоров, строительство оборонной инфраструктуры и уничтожение лесных насаждений в ходе боевых действий уничтожили тысячи гектаров леса в западной части СССР. Например, в Республике Карелия вырубалось по 20–22 млн. кубических метров в год, при максимально допустимой норме в 10 млн. Послевоенные годы были больше ориентированы на выращивание леса, но во властных структурах до сих пор оставалось и мнение о необходимости продолжения потребительского подхода. Также появилась концепция «кочующих лесорубов». Суть ее заключалась в том, что леспромхозы создают необходимую инфраструктуру и поселки лесорубов, вокруг которых проводят рубку. После того как запланированные работы закончены, леспромхозы оставляют всю инфраструктуру и «переходят» на новое место, затем на следующее и так далее, после чего возвращается на первоначальный участок в свой первый поселок к тому моменту, как там поспеет новый лес.

Плоды истории мы пожинаем и по сей день, ведь, как писал еще Карл Маркс, восстановление леса – это длительный процесс, иногда занимающий до 150 лет.

Вырубить топором как написано пером или Нормативно-правовая база
Модель лесопользования, предлагаемая сегодня, учитывает ошибки прошлого. Основными направлениями развития станут не только вопросы использования лесных ресурсов и увеличение их «прибыльности». Главной задачей внедрения интенсивной модели использования и воспроизводства лесов является «достижение устойчивого и сбалансированного соотношения трех основных компонентов развития лесного сектора – экономики, экологии и социального развития» (именно так сформулирована основная стратегическая цель интенсификации в СПбНИИЛХ).

На сегодняшний день были созданы новые лесохозяйственные нормативы, введенные на пилотных территориях новых лесных районов. Такими районами стали Двинско-Вычегодский таежный район (Архангельская обл. и Республика Коми), Балтийско-Белозерский таежный район (Ленинградская и Вологодская обл.), Карельский таежный район (Республика Карелия), Среднеангарский таежный район (Иркутская обл.), Нижнеангарский таежный район (Красноярский край), Верхнеленский таежный район (Иркутская обл.), Западно-Уральский таежный район (Пермский край, Республика Коми).

В российском лесном законодательстве существует 8 основных нормативно-правовых актов, среди которых можно выделить три самых важных, нуждающихся в самых серьезных изменениях. Это приказы Рослесхоза №337 от 01.08.2011 (правила заготовки древесины), №185 от 16.07.2007 (правила ухода за леса-ми) и № 183 от 16.07.2007 в редакции от 05.11.2013 (правила лесовосстановления). Главным образом ведется работа по устранению устаревших технических ограничений и взаимосвязи этих документов, ведь на сегодняшний день некоторые пункты в этих приказах либо дублируют, либо взаимоисключают друг друга.

Все доработки нормативно-правовых актов должны быть окончены уже в ближайшее время, ведь, как было сказано 15 декабря 2015 года на заседании Совета по развитию лесного комплекса при Правительстве РФ, разработка и предварительное согласование на уровне Минприроды и Рослесхоза проектов основных документов, требующих изменений в рамках внедрения новой концепции лесопользования, продлятся как минимум до февраля этого года.

Помимо изменения существующей нормативно-правовой базы предполагается и ее научное обоснование, которое также составляется, но уже в виде рекомендаций и приложений к нормативам. Эти документы в большей степени относятся к правилам ухода за лесом, и прогнозируют результаты всех регламентированных актом действий. Исполнение этих документов в виде дополнительных приложений в первую очередь вызвано тем, что графики, номограммы и прочие графические данные не могут быть утверждены как нормативно-правовой акт.

Низкая доходность первого этапа интенсификации может стать губительной для концепции интенсивного использования и воспроизводства лесов, делающей для многих малых предприятий, коих большинство в наших лесах, первый шаг невозможным. Ведь для проведения рубок ухода необходимо затратить большое количество средств, которых у предпринимателей попросту нет. Для решения этой проблемы необходимо разработать методы экономического стимулирования. Какими они могут быть? Одна из вероятных идей – предоставление в пользование вторичного леса под сплошную рубку. Так, лиственные насаждения могут передаваться малому предприятию в пользование под сплошную коммерческую рубку, если последнее проводит рубки ухода на своих делянках. Таким образом, малое предприятие ведет уход за лесом на своей арендованной территории и одновременно подготавливает новые для проведения лесовосстановления, получая доход со сплошной рубки.

Будущее в ущерб настоящему
Переход на интенсивную модель в первую очередь направлен на улучшение качества леса, увеличение лесопокрытых площадей и сохранение исторических девственных лесов. Согласно прогнозам Рослесхоза, озвученным И. В. Валентиком, «если компании используют традиционный (экстенсивный) метод лесопользования, они получают около 1 кубометра продукции с 1 га, интенсивный – 4–6 кубометров, так что в результате для бизнеса площадь рубок будет меньше, а объем продукции значительно больше». Т. е. данный переход направлен на уменьшение площадей рубок и увеличение выработки древесины.

Этот прогноз не полностью отражает всю реальность, однако доля правды в нем есть. Заявленное увеличение выработки с одного гектара вполне возможно, однако до достижения таких результатов придется потерпеть лет 20–30. В ближайшей перспективе выход древесины может быть увеличен за счет прочистки и прореживания, рубок ухода, но это будет выход низкосортных лесоматериалов, в большинстве случаев дровяного качества, а затраты на лесохозяйственные работы могут оказаться более существенными, чем «выхлоп» с них.
Интенсификация – это проект светлого будущего, а не рецепт сиюминутного волшебного эффекта
Светлое будущее.jpgСвязано это в первую очередь с тем, как к лесу относились последние несколько десятилетий, а также с историей лесопользования, изложенной в начале этой статьи. Сейчас начинается этап заготовки вторичного леса (заново выросшего на местах рубок советских времен), качество которого оставляет желать лучшего, но делать нечего, работать придется с тем, что имеется. Интенсивная модель ставит перед собой задачу создать и поддержать именно такие условия, в которых сможет вырасти качественный, экономически и хозяйственно ценный, здоровый лес.

Также немаловажную роль интенсификация сыграет и в улучшении инфраструктуры. Поскольку концепция предлагает неистощительное непрерывное использование ограниченных территорий, развитие дорожной сети для арендаторов становится более актуальным. С таким подходом лесозаготовителю не придется заниматься строительством дорог на новых делянках, а дороги, построенные однажды, будут использоваться постоянно.

Таким образом, интенсификация – это проект светлого будущего, а не рецепт сиюминутного волшебного эффекта. Воспроизводство леса является длительным процессом, и именно этот аспект нуждается в наращивании оборотов. Предлагаемые новой концепцией методы направлены в первую очередь на ускорение восстановления лесных массивов сегодня, дабы завтра (через 20–30 лет) получить возможность непрерывного, неистощительного лесопользования.

Сопутствующее развитие
Для того чтобы придерживаться курса интенсификации, одной нормативно-правовой базы, очевидно, недостаточно. Необходимо иметь и физическую возможность реализации норм и методов, предлагаемых концепцией, а значит, необходимы кадровые и технические изменения.

Машиностроение - наследие союза
«На сегодняшний день в отрасли не осталось ни одного ведомства, которое бы занималось лесным машиностроением» – именно с этих слов начал свое выступление на пленарном заседании в Вологде в декабре прошлого года генеральный директор ГНЦ ЛПК Владимир Александрович Кондратюк.

В советские времена в нашей стране существовало два крупных машиностроительных предприятия – Онежский и Алтайский тракторные заводы. Они выпускали порядка 25 000 единиц техники в год. Сегодня Алтайский завод снесен, а Онежский за 2015 год выпустил порядка 60 тракторов и так и не смог их все продать. «Отрасль еще жива», – также заметил В. А. Кондратюк. Что ж, если это касается лесной отрасли в целом, то данное утверждение верно, а вот лесное машиностроение в России последние несколько десятилетий было мертво!

Отечественные машины сегодня делятся на два типа – безнадежно устаревшие и машины-призраки (так их исключительно точно окрестил д. т. н. И. В. Григорьев, заведующий кафедрой ТЛЗП СПбГЛТУ). И если с устаревшими моделями все понятно без лишних слов, то на машинах-призраках остановимся подробнее. Такая машина как ВМ-4Б, заявленная в производство, но в металле так и не выполненная, по заявлению Абаканского завода она производится уже 6 лет. Форвардер ЛЗ 235 – это последняя машина, разработанная в ГНЦ ЛПК. Выпущен в одном экземпляре. Схожая ситуация и с валочно-пакетирующей машиной ТЛГ 3-12 Онежского завода, и с парой харвестер + форвардер от компании ЧЕТРА, которая была показана В. В. Путину, поставлена в серию, но в лесу так и не появилась. Так что же, возвращаемся к советской схеме «сдать красивый отчет и выдохнуть»?

Как выходить из ситуации?
Естественно, на 100 % гарантированного ответа нет и быть не может, однако все не так уж без-надежно. Первый шаг был сделан при помощи мировой геополитики и экономики. Взлетевшие курсы валют – это первичная стимуляция для отечественных инженеров. Подхватить эту «помощь свыше» теперь должно государство, дополнительно стимулируя российских производителей, конструкторские бюро и НИИ машиностроения. Эффективные ходы поддержки производства лесной техники могут реанимировать наше машиностроение.

Форвардер.jpgБолее того, сегодня уже существуют интересные проекты в области лесного машиностроения. На базе Петрозаводского государственного университета, под руководством профессора И. Р. Шегельмана была разработана интересная концепция. Валочно-трелевочно-сучкорезно-раскряжевочная машина, или валочно-трелевочно-процессорная машина (ВТПМ). Такая машина может быть очень полезной малым предприятиям, коих в наших лесах подавляющее большинство. Она заменяет собой дорогостоящий комплекс харвестер + форвардер. Принцип действия понятен: сперва она работает как валочно-трелевочная по известным принципам (аналогично ЛП-49), затем на верхнем складе эта машина обрезает сучья и производит сортимент. Реализация этого проекта предполагает сотрудничество в рамках содружества BRICS и использование в качестве базы шасси и трансмиссию карьерного самосвала Bell B25E (ЮАР). Безусловно, производительность такой машины ниже, чем у пары харвестер + форвардер, и ниже существенно (примерно в 3–4 раза), однако и стоимость подобной машины соответствует (примерно 1/3 от стоимости средних харвестера и форвардера). Есть и вопросы: поместится ли карьерный самосвал в нашем лесу? Везде ли такая тяжелая колесная техника сможет проехать?

Также ГНЦ ЛПК совместно с Уралвагонзаводом рассказали о разработке проекта производства лесной техники на базе оборонного комплекса. Проект подразумевает целый комплекс машин на гусеничном ходу, который может строиться на мощностях УВЗ. Эти агрегаты планируется создавать на базе электромеханической трансмиссии (первые испытания подобной трансмиссии в 1941 году были «не очень удачными»). Пока о проекте мало что известно, кроме того, что применение электромеханической трансмиссии абсолютно нетипично, ведь она имеет множество недостатков и не используется ни одним производителем лесной техники во всем мире. Электромеханическая трансмиссия имеет ряд недостатков в сравнении с гидравлическими схемами. В первую очередь это ее большой вес, который для наших грунтов является критичной проблемой. Также большой проблемой является и трудоемкость ремонтных работ. Точная электроника, тем более разработанная для оборонного комплекса, обычно ремонтируется в лабораторных условиях – можно ли на каждой делянке создать такие?

Кадры или Старого пса новым трюкам…
Человек не робот, новую программу не установишь, новая методика может быть применена лишь при помощи нового инструмента (человека). Переход на интенсивную модель не возможен без кадрового обеспечения, это очевидно. Готовы ли вузы и техникумы к подобной смене вектора лесопользования?

Подготовка кадров.jpgСовременная система обучения специалистов лесной отрасли должна соответствовать интенсивной модели управления лесами. Возможность изменения учебной системы законодательно предусматривается, ведь вузы имеют широкий набор компетенций, однако открыт вопрос их реализации. Обратить внимание стоит в первую очередь на то, что выбор направления обучения (традиционная или интенсивная модель), в первую очередь определяется материально-техническими, методическими и кадровыми возможностями учебного заведения. Проще говоря, консервативный преподавательский состав в подавляющем большинстве случаев не знает новых (интенсивных) методик, а значит, и не может обучать им и студентов. Ну а не имея современного оборудования, как вуз должен учить специалистов работать на нем?

Если решить кадровую и материально-техническую проблемы, появится следующий вопрос: учебный план. Методическая база может быть разработана и самим вузом, вот только без участия отраслевых предприятий она не сможет соответствовать требованиям этих самых предприятий. Новые научно-образовательные программы должны иметь в первую очередь качественную оценку, которая может быть получена при проведении добровольной общественной аккредитации, в которой обязательно должны принимать участие работодатели. В противном случае, какой бы инновационной программа ни была, ее применимость в лесу ставится под сомнение. «Забудьте все, чему вас учили в вузе!» Сколько раз эту фразу слышали или произносили вы сами, уважаемые читатели? Не пришло ли время отказаться от этого ставшего «крылатым» выражения и постараться сделать образование применимым на практике?

Каким же образом может быть решен кадровый вопрос? Одним из возможных решений может стать кластерный подход, предложенный ректором ФГБОУ ВПО ПГТУ Е. М. Романовым: создание региональных научно-технических образовательных центров по подготовке кадров, совместными усилиями образовательных учреждений и работодателей. В рамках такого объединения может быть реализован проект «Магистр интенсивного использования и воспроизводства лесов», в рамках которого могли бы обучаться лучшие выпускники бакалавриата всех ВУЗов. Таким способом за два года магистратуры могут быть целевым образом подготовлены высококлассные профильные кадры.

ПРОГРАММУ НА ДОРАБОТКУ

Правительственный совет по развитию лесного комплекса отправил на доработку программу интенсификации использования и воспроизводства лесов.

15 декабря 2015 года на заседании совета по развитию лесного комплекса при Правительстве РФ была рассмотрена концепция интенсификации использования и воспроизводства лесов, разработанная главным образом в СПбНИИЛХе. По предварительной информации, концепция была отправлена на доработку с учетом высказанных на заседании замечаний.

Предположительно, разработка и предварительное согласование на уровне Минприроды и Рослесхоза проектов основных нормативно-правовых актов, которые должны быть изменены в рамках этой концепции (Правил заготовки древесины, Правил ухода за лесами, Правил лесовосстановления), продлится как минимум до февраля следующего (2016) года.

Читайте также в рубрике
27.02.2024
Лес и закон
26.12.2023
Лес и закон
26.12.2023
Лес и закон
15.12.2023
Лес и закон
21.11.2023
Лес и закон
30.08.2023
Лес и закон
13.07.2023
Лес и закон
16.05.2023
Лес и закон
17.11.2022
Лес и закон
17.11.2022
Лес и закон